Не секрет, что с каждым годом маглорожденных колдунов и ведьм становится все больше. Конечно, магическое сообщество относится к ним с предубеждением, но вовсе не с тем, что навязывает нам магическая пресса. Просто сильные мира сего знают, что тот, кто получил силы по велению магии, всегда превзойдет того, кто получил их по праву рождения. Ведь магия умеет выбирать.

Семья Эванс была простой и мало чем выделялась: муж с женой, которые, хоть и ссорились, но быстро мирились, да трое детей. Сыновья-близнецы росли умными, усидчивыми и правильными, в последствии они завели свои правильные семьи: у старшего, всего на три минуты, была прекрасная жена и удачный бизнес, да любимая дочка Марла, которую хотелось в этот бизнес привлечь, но ее интересовало все, кроме него, а у младшего часть бизнеса, который они развивали вместе с братом, немного странная, но такая любимая супруга Маргарита и две дочки-близняшки, такие же рыжие, как их отец и дядя. Лишь утерянная дочь семейства Эванс выбивалась из этой идиллической картины.
читать дальше
Вероника всегда была свободолюбивой и несдержанной, поэтому ненавидела жизнь, навязанную семьей: учеба в престижной школе, в известном колледже, хорошая работа и карьерный рост... Ей хотелось путешествовать, любить и не думать о "взрослой" жизни. Впрочем, это мечты едва ли не каждой второй девушки. Просто их, как правило, не воплощают в жизнь. С шестнадцати лет Ника систематически сбегала из дома, а ее отец, занимавший неплохой пост, бросал все силы на поиски нерадивой дочери и слушал упреки коллег, мол, не смог воспитать девицу. Но, едва возвращаясь, Вероника снова убегала, как только представлялась возможность. Не помогли ни закрытые пансионаты, ни контроль, ни мольбы и обещания. Её родители отчаялись решить эту проблему, поэтому согласились ее отпустить: Ника была снабжена машиной и кругленькой суммой на жизнь. Но было одно условие - больше семья о ней не услышит.

Так Эвансы "похоронили" свою дочь. Если вы их осуждаете, значит у вас не было проблемных родственников. Разумеется, это было очень тяжелое решение, но поймите, жить постоянно в страхе невозможно. Они пошли по легкому пути. С тех пор жизнь семьи потихоньку наладилась, все смирились с утратой, но все равно ждали весточки, горюя о требовании, высказанном с горяча.

А Вероника была наконец-то целиком и полностью счастлива, исполнились все ее мечты, жизнь стала походить на сон: большие и маленькие города, красивая природа, достопримечательности, отельчики и придорожные мотели, большая любовь-на-век, алкоголь, все новые и новые любовники, наркотики, венерические заболевания, ночлежки... Она быстро промотала все деньги и погрязла в этой самой "взрослой" жизни. По возвращении в Англию у нее еще были мысли обратиться к родителям, повиниться и вернуться в свое прежнее комфортное существование. Наверное, так бы и случилось, Эвансы наверняка простили бы дочь. Но именно тогда Ника узнала о своей беременности, слишком долгой, чтобы была возможность сделать аборт. Врожденная гордость и обида на то, что родители "довели ее до такой жизни" помешали реализовать единственный шанс быть счастливой.

Девушка осталась совсем одна в большом городе совсем недалеко от своей большой семьи. Они с любовником снимали квартирку в бедном районе в одном из домов под снос. И каждое утро Ника молилась лишь об одном - чтобы ребенок был похож на нее. Дабы любовник не понял, что дитя не от него. Вероника не могла точно знать, кто отец, может быть тот блондинчик из клуба, или обаятельный пуэрториканец (бинго), с которым она зависала по квартирникам, господи, лишь бы не тот чернокожий стриптизер. Недели шли, но Ника не обращалась в больницу, ребенок был нежеланным и ее не оставляла надежда, что все-таки случится выкидыш. Тогда она не знала, какая судьба уготована ее детям.

Несмотря на алкоголь, незащищенный секс и побои, Вероника не смогла избавится от ребенка. Однажды её посетила мысль закончить все радикально - умереть самой и увести за собой нерожденное дитя. Но и здесь вмешалась судьба, Виктор, её нынешний любимый-муж-на-век, вернулся раньше и застал подругу с бритвой в руках. Она отделалась лишь парой пощечин да неглубоким порезом. Во время беременности девушка чувствовала себя на удивление хорошо, поэтому боль спустя семь месяцев застала ее врасплох. На минуту она обрадовалась, возможно это был выкидыш. Но часы боли шли и не собирались прекращаться. Спустя еще пару часов, в течение которых она кричала уже не переставая, полиция вскрыла квартиру и Вероника была отправлена в больницу. Спустя почти что сутки, девушка наконец разрешилась от бремени.

Дети появились на свет недоношенными: два крошечных мальчика, разнояйцевые близнецы. Один, с темным пушком на голове, несмотря на малый вес, отчаянной пищал, второй же не двигался. Мальчик, в отличие от брата, был синюшным комочком плоти. Врачи сразу поняли, что он не жилец, но продолжили реанимацию и отправили в отделение патологии новорожденных.

Сама Вероника также находилась между жизнью и смертью, но силами врачей она таки осталась в этом мире. После четырех дней в реанимации, ей наконец-то дали возможность увидеть... только одного ребенка.

- Маленький мой... - шептала юная женщина, покачивая на руках темноволосого, розовокожего сына.

- Мисс Эванс, мы должны сообщить вам кое-что еще, - формально и сухо обратилась к Веронике наблюдающий врач. - У вас двойня, второй мальчик нахоодится в реанимации, вероятности, что он выживет практически нет.

- Ничего, - улыбнулась девушка, - мне и одного хватит.

Врач, доктор Бошан, с тяжелым сердцем вышла от пациентки. За годы работы она неоднократно встречала таких "матерей", которые собственными силами угробляли и себя и детей. Второй раз она отправилась к роженице уже с пакетом бумаг, после подписания которых Вероника отказалась от второго ребенка. Доктор Бошан, вопреки профессиональной этике, пыталась убедить девчонку отказаться и от второго ребенка: судя по обстоятельствам, у новоиспеченной матери не было ни дома, ни денег, чтобы содержать ребенка, да и опыт с умом отсутствовали. Увидев парня, который пришел навестить мисс Эванс и представился отцом ребенка, врач лишь больше в этом убедилась. Однако Вероника решила забрать ребенка, а у государственной клиники не было законных средств влияния.

Так, спустя неделю после родов, Вероника отправилась домой в свою съемную квартирку, имея при себе только возлюбленного, ребенка и кучу долгов. Впрочем, Виктору очень быстро надоели постоянный визг недоноска и скандалы с истеричной Вероникой, которая едва ли могла позаботится о сыне.

- Черт возьми! - в очередной раз сорвался Виктор. - Чертова ты дура! Какие деньги? Какие блядь витамины этому недоноску?! Сдохнет, так только лучше будет, только орет постоянно, тварь.

Девушка только плакала.

- Хочешь деньги, маленькая сучка, так заработай! Вон Эрл к тебе давно приглядывается, пригласи его: и деньги, и недоноска оставлять одного не придется, - пьяный мужик мерзко заржал, - Или лучше, Ника-Ника, обратись к папочке. "Папочка-папочка, я родила тебе ублюдка, возьми меня обратно домой". Может хоть денег даст, чтобы ты не загнулась.

Так больно Веронике еще не было... Она готова была стерпеть обиду, но вот только... Больше она не была одна. Поэтому, собрав волю, злость и страх в кулак, она выкрикнула:

- Ну и иди к черту! Убирайся! я и без тебя справлюсь, ублюдок!

Виктор опешил: покорная Вероника никогда не позволяла себе такого:

- И уйду, как будто ты мне нужна, идиотка?! Попробуй выкрутится без меня, тварь.

Мужчина собрался за пять минут и ушел, хлопнув дверью, но Ника этого не заметила. Она сидела в кресле, качая на руках сына. Девушка была уверена, что справится, что все преодолеет, сделает все...

- ... ради тебя, Джонатан... - прошептала Вероника и поцеловала сына в лоб.