Ну, что я могу сказать х) Зато появилась причина продолжить смотреть "Однажды в сказке", посмотреть 8 сезон "Доктора Хауса" и посмотреть таки "Героев". Но это так, по минимуму. Героев уже подгрызаю, аки кактус, не потому, что сериал не интересный, а потому, что сабж появляется только во втором сезоне, аррр.
Мда, дел выше крыше, тем больше хочется лечь и тихо... выспаться, блин. Чертова бессонница. В субботу последний экзамен сессии, есть надежда на автомат, но все равно учу. Хотя что учить, я все это знаю. Но если не буду учить, то вдруг не сдам, но с другой стороны я скоро смогу цитировать лекции наизусть А после этого через 10 дней первый гос. К которому я почти готова. А вот на уровне второго еще конь не валялся, однако до 12 времени больше, наверное, выучу х) Зато он красавчик. Губы-вареники, но я думаю, это скорректируется Когда же уже отправят =/
23 апреля. Нас завалило просто нахуй, простите мой французский. Метель такая, что хлопья снега размером со шмелей, которые уже успели появиться. А я неделю гарцую в летних туфлях и джинсовке. И резину сменили. Нет, я обожаю зиму. Но не в мае же практически
Клементина, конечно, ни при параде: ресницы отвалились, мейк раздражает, парик не идет (как и все предыдущие), глаза некрасивые, во что одевать не понятно. Зато понятно, что ей не нравятся короткие юбки (по колено очень коротко), макияж (нужен будет естественный мейк). Плюс постоянное желание кутаться в палантин =/ Видимо придется прописать, что порядочным добрым ведьмам так положено.
С Аби они тоже похожи весьма смутно. Благо гены отца победили. Я до сих пор не вполне понимаю, как такой красавец, как Джеймс обратил на Клему внимание =/ Джеймс - образцово-показательный ариец, белокожий, светловолосый, голубоглазый с красивыми скулами и выдающимся носом. Все это так или иначе проявилось в Абигэйл. Посмотрим, вырастет ли она таким же социопатом, как папочка =/
Абигэйл воспитана в едва ли не средневековых традициях. Так что логично, что она не знает, как общаться особями мужского пола. В конце концов, инициативу должны проявлять они, да и вообще...
Так что во сне она видит ужасающе вопиющие, бестактные и эротические картины
Ага, темный бальный зал, танец, переходящий все грани дозволенного, ведь его руки у нее на талии, а ее нежно касаются его лица. Она томно и нежно смотрит в его глаза и он не отводит взгляда... Темнота, и они словно одни в этом зале... Когда девушка просыпается, то покрывается горячечным румянцем, ведь привидился же такой стыд!
Я всегда говорила и говорю, что мироздание фантазией меня обделило, однако дало способность к систематизации и запоминанию. Иногда это доходит до таких высот, что я даже начинаю любить свой тронутый безумием мозг) Поэтому сновидения у меня часто яркие и запоминающиеся. Конечно, часто это беседы со знакомыми и преподавателями, но иной раз приключаются и вовсе чудные вещи. Маман вечно мне говорит, что я насмотрюсь ужастиков, и потом мне снится. Если бы! Я б тогда еженощно пересматривала "Обитель зла" =/ Но нет, вчера я смотрела Гарри Поттера, читала Теорию государства и права... Но сон, приснившийся в ночи в клочья разорвал мое сердечко Это была логически построенная сборная солянка из моих любимых книг/фильмов/сериалов о зомби в условиях знакомых локаций. Поверьте, Жигулевск, заселенный зомби это нечто особенное. Тем более, что есть подобие государственности, немало людей в противовес зомби, лаборатория по изучение зомби-вируса, которая уже вывела препарат, защищающий от вируса и купирующий развитие болезни у инфицированных. Более того, лаборатория, а заодно один из оплотов человечества в городе, располагалась в "семейном гнезде", коттедже, который мы продали полгода назад. А в моем любимом магазине и кафе при нем мало того, что находились собственно магазин и кафе, так еще и могучая кучка хорошо экипированных людей. Среди которых нарисовался мой идеал - высокий, рыжий и крайне симпатичный. Ну, да холодный, бледноватый, местами подгнивший, но некрофилию наряду с вирусом полуживого человека никто не отменял. Один из немногих практически излеченных зомби. Бальзам на душу в условиях того, что "Во плоти" не продлили на третий сезон. Чертовски прикольно было показано пограничное состояния между разумным и диким зомби, где я это подсмотрела, а? И меня даже не расстроило, что красавчик, не получив вовремя лекарства, загрыз мою подругу, которой оказалась моя Настуся-Меламори. С кем не бывает? Зато он приносил много пользы, учитывая, что мог спокойно ходить в компании зомби, не остерегаясь нападения. Удобно. А потом пошла классика жанра - ночное нападение, куча неразборчивых идиотов (детей и женщин) быстро убитых. И я с мачете х)) Почему-то раньше, сколько мне не снилось зомбиапокалипсов - я не могла ударить или ранить зомби, в прямом смысле слова не поднималась рука и приходилось убивать, а тут спокойно. Даже когда выжившие спаслись в гараже,куда уж тоже пробралась толпа зомбо-детей, я быстро с ними разделалась. Прогресс. В детстве в дедушкином гараже я проводила много времени, так что знала всю систему включения электричества, воды, запоров и тайников. Так что получился идеальный бункер, затаренный оружием и консервами, да еще и с пущенным на железные двери током. Кстати, электричество может убить зомби? Оно же вполне себе поджаривает мозг? Хорошая идея, надо обдумать. Правда во всем этом ништяке чуть не учинилось смертоубийство, учитывая, что некая мелкая тварь человеческого рода потребовала выдворить нашего не вполне человеческого друга, ведь необходимые лекарства захвачены вместе с лабораторией. И это было уже весьма проблематично... Ведь предстояло прятаться несколько дней, пока нас не начнет разыскивать другая группа и не поможет изничтожить стадо зомби. В конце концов, пообещав устроить скотобойню, если хоть кто-то пискнет (редко ощущаю такую яркую решимость), решила, что оптимальное решение - моя кровь, содержащая благодаря лекарству, антитела к зомби-вирусу... А в 10 утра меня разбудили дикие птичьи крики и солнце. Сралки-оралки! Редко бывают такие реалистичные сны, что я даже проснулась с ощущением, что апокалипсис таки настал =/ Ну почему сны нельзя записать на пленку?
К чему я это? К тому, что мне нужен рыжий мужик. Желательно живой. Но шарнирный уж точно. А киньте в комментарии любимые мужские молды, такие, чтобы не слишком красивый, но харизматичный, не мальчик, но и не ипловский еид х)
Ева в шоке и втихаря, себе под нос, ругается аки портовый грузчик, Клементина впала в дзен, прижимает руки к груди и мурлыкает: "мимими", а Твинки почувствовала себя взрослой и влюбилась в Физалиса. Честно, такого поворота событий даже я не ожидала. Думала, девчонка умнее =/ Но пятнадцать лет, что поделать...
Лесли читает книгу, в экранизации которой скоро будет сниматься (микро-микро-супер-микро роль), а Аби "ненавязчиво" сидит рядом и пытается придумать, как начать разговор, да вот только парень ее не замечает. А на самом деле просто старается, одну страницу читает как минимум полчаса =))
Уж за что можно отдать все книги мира, так это за романы Дианы Уинн Джонс. К сожалению, я не читала их в нужном возрасте, вернее читала не все, так что надо наверстывать. И есть "Миры Крестоманси" и "Ходячий замок" очевидны и знакомы всем, то другие романы лишь отчасти. Я чудом отхватила на распродаже книгу, которую никогда бы не взяла по ее родной цене, слишком много в жизни более важного и серьезного, например, учебник Теории государства и права. Но я взяла книгу с светловолосой девчонкой на обложке и болиголовом в огне, малопонятную, но очень завлекательную книгу, пропитанную мистикой и магией, находящих разрешение в конце. Ну, правда, люди, разве может быть плохой книга, каждая глава которой начинается со сток из "Томаса Рифмача" и "Тэмлейна". Все очевидно, ведь правда? И магические дары, и ужасающая привязанность, и Нигде с миром за гранью. Виолончелист и Лаурэль. На удивление настоящая жизнь с небольшой щепоткой запределья, такой, что сразу и не различишь - явь или фантазия. Я снова почувствовала себя двенадцатилетней, когда книгу в 500 страниц можно вдумчиво прочитать за два подхода, разделенных лишь необходимостью. И это почему-то снова оказалось намного более важным, чем экзамены, подготовка, реальные дела. Я всегда была осторожна в словах и не позволяла говорить "я бы все отдала за...". Но ведь и правда есть то, за что можно отдать даже самое дорогое, отпустить и уйти, не думая, какого будет окружающим без тебя, а это для меня очень важно. Эгоистично, но я готова принести в жертву все, лишь бы в жизни было место магии, путь сложной и зловредной, путь даже той, что заберет меня в могилу раньше срока. Но настолько мерзко думать, что после всего этого сказочного мира книги, придется вернуться к госам, а завтра созваниваться по поводу работы. Мне кажется, что я уже умерла и это - мой личный медленно кружащийся ад. С ним даже можно смириться, забыться и отпустить, смотреть на реальность, как на действительно важное и лишь изредка по ночам вспоминать, что может быть, должно быть что-то другое. Я чувствую это, чувствую донельзя болезненно уже почти десять лет. И в такие моменты главное сдержаться и не решиться... А может быть в этом моя проблема? Может быть неприятие этого решения и держит меня здесь? Может быть в этом и проявляется мой страх отдать все? Может быть, именно за гранью смерти меня ждет настоящая жизнь? А я не готова прийти к ней. Не готова отдать ради нее все, слишком боюсь конца и потери этой серой жизни. Когда я думаю об этом, реальность наваливается со всех сторон. И чувствуется глупым чтение книг, когда следует готовится к экзаменам. Ведь это и есть то, что убивает магию...
1. Если вы слышите, что в прихожей или на лестничной площадке открывается соседская дверь, вы затихаете и ждёте, пока человек не уйдет, чтобы лишний раз не пересекаться с ним. 2. Тайно радуетесь, что друзья отменили планы с общим походом в кино/магазин/кафе или на вечеринку. 3. Когда вы оказываетесь на вечеринке, первая мысль, которая вас посещает: «Что я здесь делаю?!». 4. Интернет — это не просто ваше хобби, это стиль вашей жизни! 5. Вы шарахаетесь от продавцов-консультантов во время шопинга. 6. Когда вас приглашают совместно провести выходные, вы говорите, что очень заняты, а на самом деле просто валяетесь целый день на диване. 7. На вопросы «Что нового?» и «Как дела?» вы стараетесь отвечать односложно, чтобы, не дай бог, не завязалась беседа. 8. Вы всегда стараетесь незаметно уйти с вечеринки как можно раньше. 9. Вы очень редко отвечаете на телефонный звонок и предпочитаете переписку. На звонки с неизвестных вам номеров не отвечаете по умолчанию. Так вот почему я не могу отвечать на звонки с незнакомых х)) думала одна такая оригинальная х) 10. Обожаете одиночные походы в кинотеатры и стараетесь выбрать время, когда залы практически пустые. 11. Когда видите кого-то знакомого в магазине, отворачиваетесь и делаете вид, что вы его не заметили, или стараетесь быстро уйти, пока он вас не увидел. 12. Никогда не подходите к двери, если не ждёте гостей. 13. Никогда не заказываете что-то по телефону, если есть возможность сделать это онлайн. 14. Не знаете, как себя вести, когда люди поют вам песню «С Днём рождения!». 15. Стараетесь решать все рабочие вопросы исключительно через деловую переписку и избегаете телефонных разговоров. 16. Жалеете, что вы не человек-невидимка или что вы не умеете испепелять взглядом, когда кто-то в баре или в кафе начинает с вами разговор, а вы в это время читаете книгу или слушаете музыку в наушниках. 17. Идеальный день на пляже — день на абсолютно пустом пляже. 18. Ненавидите персональных тренеров и групповые занятия (а также любителей поболтать), потому что время тренировки — это ваше личное время! 19. Практически никогда не отвечаете на SMS сразу же, а потом находите абсолютно глупые отговорки, если вообще забыли это сделать. 20. Даже сама мысль о том, что вам придётся знакомиться с новыми людьми, приводит вас в ужас. 21. Каждый раз, когда кто-то нарушает ваше личное пространство, у вас возникает непреодолимое желание раствориться в воздухе, исчезнуть, убежать или хорошенько стукнуть того, кто полез к вам обниматься. 22. Каждый раз, когда вы оказываетесь в замкнутом (и не очень) пространстве в толпе людей, у вас начинается острый приступ клаустрофобии и человеконенавистничества. 23. Вы не мизантроп, просто вы цените своё время и предпочитаете проводить его либо наедине с собой и миром с пользой, либо с действительно близкими и дорогими вам людьми.
Да, я ненормальный человек, не люблю, когда ко мне прикасаются, сразу возникает желание отпрыгнуть на километр. И исчезает это чувство только в присутствии людей, которые мне действительно нравятся. На днях болтали на паре с нравящемся объектом, так особо наглая преподша назвала нас лесбиянками. Оборжаться, чесслово. Благо взгляд у меня достаточно тяжелый. Я люблю ходить в универ и спокойно общаюсь с людьми, иной раз это даже приносит мне удовольствие, но вот ходить на встречи, кукловстречи все еще тяжело. А за телефон - я все-таки делаю успехи и иногда беру трубку, даже когда номер незнакомый. Оба сакральных раза это оказывались однокурсники, чьи номера съел новый мобильник)
Твердо решила, если не сдам госы, нажрусь. Еще немного подумала. А чего ждать-то? Допиваю те полбутылки кагора, что остались с пасхи. Все жду, когда сойдет божественный огонь и испепелит неверную. Пока не случилось, видно плохо осветили. Вяжу, смотрю кинцо и пью. Жизнь почти прекрррасна.
Я обещала спамить Твинки? Обещала! Так что ничто не помешает мне этим заниматься!
Ободок от моей любимой Машеньки - kettene, которая, знаючи мою любовь к куклам, впервые сделала украшение для бжд Голубые незабудки) Ожерелье от прекрасного мастера Gaupe
читать дальше Твинки невероятно идут платья моей любимой формы - с пышными юбками
Немного Лесли-Физалиса, его девчачье-розовой комнаты и вечного беспорядка) На нем, кстати, тот самый свитерок из норки)
читать дальшеЛесли терпеть не может наводить порядок, поэтому вещи, книги, тарелки навалены кое-как, что невероятно раздражает Еву, но что же поделать, парня тоже раздражают нежно-розовые обои, которые Ева запрещает менять х))
Он пытается учиться играть на гитаре, но как-то не получается У него вообще по жизни мало что получается...
Программа максимум на этот месяц - не быть унылом говнецом, каким я сейчас являюсь. Бесит, что я начинаю истерить и волноваться настолько сильно и настолько рано. В итоге не могу заставить себя ничего делать - хочется свернуться клубочком и проспать до августа как жаль, как жаль. А между тем тренирую энтерлак. Пока получается сомнительно)) Надо соображать, как приспособить это дело под бжд и потренировать с меньшим количеством петель)
читать дальшеА это свитер для Лесли из китайской Норки. Эта пряжа, пожалуй, мой фаворит, и что все так сходят по брендовым, типа малобриго и иже с ними? Норка намного интереснее и приятнее в работе, а вещи получаются просто божественные
Складывается ощущение, что Томас, который Мерф, окажется крайне удачной куклой. Все-таки были деньги на голову и удалось заказать, потенциально подходящая тушка оказалась в продаже, едва я задумалась о ее покупке, продавец пошел на уступки, продал тущку отдельно и снизил цену, деньги удачно нашлись, тушка прилетела из Москвы за 2 дня О.о. А сейчас, я решила посмотреть, авось что подойдет из оставшихся мужских шмоток. Так вот, на Эприл стори идеально сидят шитые на Хаунд боди брюки, футболки размера Хаунд с Элис, и даже припасенный для Хаунд-тушки костюм тройка =/ Конечно, нужно подшить рукава/штанины, пиджак смотрится скорее как пальто, но все-таки. Мне жеж теперь не надо шить ненавистные брюки =) А вот заказать пару футболок и джинсы надо будет.
О, боги Асгарда, таки продеанонились. Мои первые фанфики х) Моя первая ЗФБ. Ощущения? Ну, все было бы намного лучше, коли капитан нормально организовал процесс, не рефлексировал и не метался, а люди были проще, дружелюбнее и относились бы хорошо не только к друзяшкам. Но таки наскребли, что есть, то есть. Жаль, теперь при словосочетании Penny Dreadfull мне хочется
Мои работы:
Название: Мы — маска Януса Автор: Lohengrin. Размер: мини, 1027 Пейринг/Персонажи: Калибан, Виктор Франкенштейн, Протей Категория: джен Жанр: драма, психология Рейтинг: PG-13 Краткое содержание: Что почувствуешь ты, встретившись с создателем? Что скажешь ему, ведь столько раз продумывал построение беседы? Не стоит загадывать и мечтать, все равно не оправдается... читать дальше Он спрашивает меня: «Зачем?». Едва не плача: «За что?».
А я смотрю на него так пристально, как только позволяют глаза, роюсь в своей душе и понимаю, что уже ничего не чувствую: ни любви, которая некогда засела шипом в моем сердце, ведь он мой создатель, ни злобы, пришедшей из-за его предательства, ни взлелеянной в одиночестве ненависти, ни даже удовольствия от наблюдения загнанной в угол добычи с перемазанным чужой кровью лицом. Я с азартом искал его, выслеживал, подходя так близко, чтобы он мог меня заметить, но оставаясь в тени, не показывая миру своего изуродованного лица. Я выжидал, оставлял намеки, показывал лучшие из своих способностей, чтобы он заметил меня — я убивал, много и по-разному, подбираясь все ближе и ближе к нему… И убил бы с удовольствием его близких и друзей, по одному, медленно, чтобы он успевал оплакать потерю, прежде чем обрести следующую, но их не было. Он был абсолютно одинок, видимо, поэтому в его голове и засела идея о создании сверхчеловека, не во имя науки, а всего лишь ради забавы. И вот он передо мной в крови моего несчастного собрата, очередного суррогата, призванного утолить его эмоциональный голод, он смотрит на дело моих рук и плачет над своим творением — лучшим, более удачным, нежели я. Второе творение обладало статью и красотой, легко внимало учению и обладало мягким характером, в отличие от меня, первого неудачного образца. Он дал ему имя — Протей, мне же имя дал совсем чужой человек, не зная меня, избрав его случайно, чтобы было как ко мне обращаться - Калибан; Он ввел его в новую жизнь после смерти, крепко держа за руку, направляя и защищая, а мне пришлось познать все это самому через предательство и боль.
И он даже не оправдывается. Нет ни раскаяния, ни боли, ни хотя бы толики радости от встречи с давно потерянным первенцем. Ничего того, что я ожидал увидеть. В его глазах только боль и ненависть, такие же, как мои. А ведь я был готов его простить… Всего мгновение, но был готов забыть о предательстве, боли и страхе, что пришлось мне пережить, если бы увидел в лице создателя хоть намек на раскаяние, если бы он признал ошибку, если бы он принял меня таким, каким я стал.
— Ты думал, что я тебя не найду? Воображал, что я мертв?! Что я могу умереть…
Его трясет, взгляд мечется от меня к разорванному Протею и обратно. Мой создатель, человек, превзошедший Бога, сейчас близок к банальной истерике…
— Я отыскал бы тебя даже в водовороте самой страшной бури самой темной ночью… — шиплю, приближаясь к нему, заглядывая в глаза.
Но он не смотрит на меня. Слабое существо, как мог я так превозносить тебя в первые дни своего существования? Как мог хотеть снова увидеть тебя? Жаждать, чтобы ты нашел меня, чтобы ты меня любил?
Столько слов, столько речей было произнесено про себя и тихим шепотом, едва я представлял себе нашу встречу. Сколько же раз я себе её представлял, не счесть. С каждым разом слов было все больше, с каждым следующим разом они были все злее и высокопарнее. Я мог говорить часами, пытаясь вложить в свою речь все, чего я добился, чему я научился, показать и объяснить тебе, чего я стою, и от чего ты так опрометчиво отказался. Сейчас мои слова лишь бледная тень тех наполненных смыслом и пылом речей, наверное, потому что я уже все сказал, все доказал себе и понял, что каковы бы ни были слова, сколь бы изящны ни были обороты, ты этого не оценишь.
— Встань и взгляни на меня! Вглядись в это лицо заново, разве оно плохо сделано, а язык не богат меткими выражениями? Этот взгляд не наблюдателен? Разве не в эти глаза ты смотрел однажды? — я не кричу, проговариваю это медленно и со вкусом, осознавая, что так пугаю его еще больше.
Он молчит. А у меня внутри снова поднимается боль, не такая невыносимая, как тогда, не такая страшная, ведь я уже пережил и первую боль воскрешения, оставшись с ней один на один, когда он сбежал, и боль страха и унижения. Я все это перенес и выжил, однако сейчас все это снова стоит перед глазами, затмевая его лицо… Рассеянно смотря вглубь своих воспоминаний, я едва не упускаю момент, когда он вознамерился бежать, однако я успеваю: хватаю его за шею, желая удушить, но сдерживаюсь. Я всматриваюсь в это покрытое кровью лицо и понимаю, что все мои надежды тщетны: и наивные о любви, и мстительные об убийстве. Я не мог его убить, по крайней мере, не сейчас…
— Мы — маска Януса, неразделимы… Ты чувствовал, что я рядом? Чувствовал мое притяжение?
— Чего ты от меня хочешь? Страдания? Я и так страдаю! — вопрошает мой создатель.
Его слова вызывают уже лишь усмешку. Страдания? Знаешь ли ты их так же хорошо, как я, о, наивное существо? Ты бы не выдержал и капли тех мучений, что выпали на долю моего измученного бессмертного разума и тела.
— Прости, что я тебя оставил, прости за жесткость, что тебе причинил… Но я не способен изменить прошлого!
Пустые слова, ты же и сам это знаешь. Вымученные и неискренние. Тебе на меня наплевать, создатель, я знаю, я вижу. Но ты хочешь жить, поэтому боишься, что я отберу твою жизнь. Это хорошо, значит не заметны были перемены в моем лице, значит ты так и не узнаешь, что при всем желании убить тебя я не смогу. Твоя жизнь останется при тебе, но вот душа, она навечно прикипела к моей, и я вытяну её из тебя, чтобы жить самому, ты будешь жить, создатель, но страдания разума и души я тебе обеспечу.
— Меня не волнует прошлое, только будущее. Встань и иди со мной, создатель. Я покажу тебе, чего хочу…
Чего я хочу? С самого своего рождения я жажду найти душу, что станет мне парой, что не обратит внимания на мои уродства и полюбит меня таким, каков я есть. Я надеялся найти ее в тебе, но разочаровался на полпути, еще даже не встретив тебя, ведь ты лишь человек — жалкое создание старого мира, слабое, не способное понять ни истинной любви, ни верности. Мне нужно нечто иное, существо одной со мной сути, единственное, способное меня понять. Моя вечная пара, вечная возлюбленная, моя возрожденная невеста.
И ты дашь мне ее, Франкенштейн, иначе… иначе я уничтожу твой мир до основания.
Хотя... я все равно это сделаю.
Название: Сладкие кошмары мисс Айвз Автор: Lohengrin. Размер: мини, 1672 Пейринг/Персонажи: Ванесса/Мина Категория: фэмслэш Жанр: ужасы Рейтинг: R Предупреждения: насилие, смерть персонажа. Краткое содержание: Всегда ли кошмары так страшны? Ванесса Айвз ответила бы — нет. Порой они манящие, желанные, сладкие-сладкие... Но ровно до того момента, когда приходит пора просыпаться. читать дальше
По-осеннему холодные порыве ветра раздували темные волосы девушки, поднимая локоны над плечами, будто то был колдовской ветер, а вовсе не простой. Будь девушка блондинкой, ее можно было бы сравнить с ангелом, ведь золотистые волосы часто создают видимость нимба, однако девушка была шатенкой и ее тугие кудри, вопреки законам физики парившие над головой, скорее говорили о её ведьминской сущности. Эти домыслы наверняка близки к истине, ведь мисс Ванессу Айвз тяжело назвать обычной невинной девушкой.
Она, одетая в легкое платье, тяжелой не свойственной юности походкой направилась в сад. Цветы уже давно погибли, и буро-желтые заросли никак не радовали глаз. Но Ванесса шла вперед, словно что-то вело ее: мимо увядших роз, ощетинившихся шипами, мимо усохшей гортензии и багряного плюща к лабиринту, такому же сухому и колючему, как все вокруг. Руки девушки скользили по цветам с нежной легкостью, непривычно натыкаясь на шипы и сучья вместо лепестков. Сейчас сад, в котором она провела свое детство, сейчас был чужим и зловещим, но невероятно живым, несмотря на увядание. Однако жизнь та не была обычной, она была извращенной и жуткой, как жизнь монстра, что прячется под покровом ночи. У входа в лабиринт Ванесса остановилась перевести дух, и лишь сейчас заметила багряные разводы на голубом шелке платья. Капли и брызги. Брызги и капли горячей крови сначала небольшие и почти незаметные все росли и расплывались. Кровь капала с рук, изрезанных до мяса кровожадной растительностью. Боли не было, что наводило на мысль о невероятности происходящего, но потоки крови, срезанная кожа, вскрытые вены и кости, просвечивающие сквозь изрубленное мясо, выглядели весьма натурально. Ванесса отметила это про себя мельком, не став всерьез задумываться, и зашла внутрь манящего лабиринта, она шла все дальше, мимо с детства знакомых статуй, мимо того места, где некогда поцеловала брата лучшей подруги. Роковое место. Случись здесь то, что нужно, и сейчас Ванесса не гуляла бы по жутким лабиринтам, не ждала бы приступов одержимости и не боролась бы изо дня в день за свои тело и душу, за жизнь, за Мину... Но мало кто в своей жизни идет правильным путем. Причины всегда разные: существенные и бессмысленные, глупые и смертельно серьезные, но всегда ведущие на более легкий короткий путь, оборачивающийся тяжелой нескончаемой дорогой исправления ошибок, которых легко можно было бы избежать. Удержи она тогда Питера, и он был бы жив, они бы обязательно поженились и каждые выходные навещали счастливую Мину и ее красавца-мужа Чарльза, нянчили их детей, да и Ванесса родила бы столько, сколько обуздало бы ее мятежный характер. Не было бы Африки, не было бы постыдной глупой связи с чертовым женишком Мины, принесшей столько боли и грязи в их жизни, не было бы измученных глаз лучшей подруги, которая не могла поверить в предательство и понять его причин. Лишь она одна не верила в то, о чем говорили уже все: в душевную болезнь Ванессы, вызвавшую тягу к порочности и безумию. Не было такой болезни, не было порочности и тяги к неизвестному. Ванессе вовсе не был интересен узколобый военный, посмевший покуситься на юную Мину, не нужен был секс и позор. Она со всей маниакальной жадностью желала иного, еще более странного и отвратительного в глазах общественности, но для нее простого и чистого. Возможно, этот путь и был верным, но ограниченность и страх при выборе решения привели к ужасным последствиям. Как жаль, что нельзя все изменить, как вырвать лист с неугодной сценой из книги… И не было бы этого исписанного размашистым почерком, усыпанного кляксами листа в их жизни. Был бы совсем иной, написанный красиво и изящно, как в лучшем женском романе со счастливым концом.
Не было ни дня, когда Ванесса не корила бы себя за выбранное решение: за то, что не смогла обуздать свою натуру, перебороть желания и сделать хоть что-то не для себя, а для любимых. Жаль, что она не смогла.
Шаги в бесконечность лабиринта: один, второй, все они давались с усилием, нет, не с болью, а так, словно Ванесса была закована в кандалы, и они мешали идти, замедляя и нагоняя усталость. Быть может, это были кандалы ответственности, столь тяжелые от совершенных доселе ошибок. Ванесса не хотела об этом думать, хотя бы сейчас, не хотела, она шла и шла, зная, что впереди ее ждет нечто очень важное и, если она остановится хоть на минуту, оно исчезнет навсегда. Лабиринт был большим и старым, девушка и не помнила, заходила ли раньше так далеко в его мрачную глубь, она не знала дороги, но была уверена, что идет к центру правильным путем. Проходы становились все уже, стены из кустарника все менее ухоженными: тонкие веточки цеплялись за платье, еще больше осложняя путь, а само платье шаг от шагу становилось все тяжелее от впитавшейся крови. Ветви колючего, словно тернового, кустарника подбирались все ближе, переплетались, создавая тонкую сетку, через которую было почти не пробраться. Еще больше раздирая руки, лицо и шею, подкармливая своей кровью это смертоносное нутро лабиринта, Ванесса двигалась дальше, хотя тихий инородный голосок в голове просил остановиться, не делать еще одну глупость, сдаться и не перечить судьбе. Но разве она могла так поступить? Увы, характер — тяжелая ноша, её не сбросить, не продать, не потерять, её можно лишь нести с достоинством, привлекая все силы души. И она несла, как несла свое измученное, изуродованное тело вперед и вперед. Путь казался нескончаемым, а тяжесть и усталость все более привычными. Наверное, Ванесса смогла бы пройти так и всю свою жизнь… Но едва она успела об этом задуматься, как перед ней открылось свободное пространство, и, не сумев вовремя остановиться, девушка рухнула на небольшую центральную поляну, в середине которой стоял растрескавшийся мраморный фонтан.
«Все кончено…» — пронеслось в ее голове. — «Не смогла… все усилия впустую...»
— Нет, что ты, сестра, — тихий, теплый, донельзя родной и знакомый голос прозвучал прямо над ухом.
Ванесса вскочила, разом позабыв об усталости, ведь перед ней был самый дорогой и любимый человек, которого она так долго искала.
— Мина… — хрипло выдохнула она, на большее не хватило дыхания, и закашлялась до боли, до крови, стекающей по губам.
— Столько страданий… — прошелестел голос Мины. — Столько страданий, чтобы добраться сюда, Ванесса…
— Мина, я виновата…
— Я не виню тебя, ты искупила свой грех здесь и сейчас. Я не виню тебя, сестра…
— Не называй меня так, прошу, я не могу простить себя…
— Не надо слов. У меня все хорошо. Я счастлива.
Мина легко улыбалась, а Ванесса все не могла на нее наглядеться. «У нее все хорошо», — билась в голове самая важная мысль. — «Она в порядке, я нашла ее, я наконец-то нашла ее…»
— Тебе идет красный, Ванесса, цвет порочности и страсти.
Словно молния прожгла тело девушки, когда она увидела в голубых глазах подруги нечто незнакомое и темное.
— Красный — твой цвет, Ванесса, — прошептала внезапно оказавшаяся так близко Мина. От нее шел запах мыла, пудры и еще чего-то тонкого, но пикантного, руки были теплыми, когда она коснулась щеки Ванессы, а язык обжигающе горячим, когда она склонилась к губам подруги и слизнула подсохшую кровь. Ванесса не могла двинуться, таким невероятным был этот момент, когда Мина так естественно коснулась ее губ.
— Мина…
— Любовь моя, — прервала ее подруга, — я с тобой…
Руки Мины обвились вокруг талии, а губы вновь оказались вблизи губ Ванессы. Мина шептала ей снова и снова:
— Я с тобой, Ванесса, я здесь, как ты и хотела, навечно с тобой, моя милая-милая Ванесса, я только твоя, ведь ты об этом мечтала?
— Да… — простонала Ванесса, прежде чем Мина, наконец, поцеловала ее.
«Как я об этом мечтала… Она снова со мной, она — моя…» - жужжали в голове Ванессы мысли. Разум погружался в сладкий дурман желания, ей не было дела ни до холодного ветра, ни до лабиринта, ни до своих рук, пятнающих кровью светлые волосы возлюбленной. Тонкие бледные пальцы Мины путались в завязках платья, скользили по крови, что все еще текла из многочисленных ран Ванессы. Сама же Ванесса этого не замечала, не глядела на свои руки, обхватившие небольшие груди подруги, а если бы заметила, то пришла бы в ужас от того, во что они превратились.
— Мина… — нетерпеливый стон. И белокурый ангел, поняв намек, толкает Ванессу к фонтану, заставляя опереться спиной и бедрами о покрытый мхом мрамор. Девушка охотно подчиняется твердым рукам, не задумываясь, когда они успели стать столь сильными, путается в складках задубевшего платья, пытаясь разом задрать юбки, но Мина аккуратно отводит ее руки и резко разрывает платье, оголяя израненное тело, прижимаясь ближе, марая свой белый наряд.
— Ванесса… — сладкий голос и облачко дыхания холодного, с едва заметным острым ароматом.
«Кровь…» — поняла Ванесса. — «Всего лишь кровь с моей кожи и губ, всего лишь запах моей свежей крови, которую Мина слизывает со своих пальцев…». Минута сладкой истомы, и неожиданное понимание, отражающееся в покрасневших глазах существа некогда бывшего Миной…
Ванесса закричала. Так громко, как только могла.
И проснулась от собственного крика…
Сердце билось на грани, отдаваясь болью в ребрах и левом плече, сбитое дыхание не желало восстанавливаться, сильно болела грудь, от крика нестерпимо жгло горло, но Ванесса была в своей постели, а то, что с ней сейчас случилось, было лишь сном. Страшным, но сладким кошмаром.
За окнами стояла тьма, лишь вдали освещённая одиноким фонарем. «Все еще ночь… Наверняка разбудила Малькольма, но он слишком привык к моим кошмарам, чтобы бежать на каждый мой крик». Ванесса отдышалась и перевернулась на другой бок, нашаривая под подушкой крест, чтобы окончательно успокоиться. И замерла, едва не закричав снова, но на это уже не хватило сил. Все силы разлились по подушке и осели на губах ангела, глядящего на нее ненасытными красными глазами перерожденного вампира.
— Боже…
— Не поминай имя Господне всуе, сестра, — прошипела Мина.
Не было сучьев и колючих шипов, лишь острые когти, зубы и язык, царапавшие тело, разрезавшие кожу, отрывавшие кусочки плоти, вылизывавшие кровь и мясо досуха…
— Я с тобой, Ванесса, — улыбнулась вампирша, обнажая острые обагренные кровью зубы. — Не бойся меня, я не голодна, отец достаточно утолил мой голод. С тобой я буду нежна. Я съем тебя медленно, чтобы навсегда запомнить твою любовь…
— Нет… Мина, это же не ты! — в надежде хрипит Ванесса.
— Отнюдь, любовь моя, это я. Такая я, какой меня сделала ты, — улыбка вампира становится еще шире, хотя шире уже некуда, люди не способны на такой оскал. — Ночь еще длинна, Ванесса, насладимся же ею, как ты того желала…
Мина всмотрелась в искаженное ужасом лицо, запоминая каждую его черточку, и вновь приникла к подруге, целуя и вылизывая, осторожно откусывая кусочки мяса губ, вгрызаясь в щеки, любовно отводя мешающиеся пряди волос от самого вкусного на свете лакомства.
До рассвета еще далеко. Эта ночь будет самой длинной в году.
Название: Penny chic Автор: Lohengrin. Форма: сеты луков Пейринг/Персонажи:Ванесса Айвз, Мина Харкер, Брона Крофт Категория: джен Количество: 3 сета Рейтинг: G Примечание: по клику открывается полная раскладка лука читать дальше
Неля, конечно, тормоз, но все же х) Речь идет о работе Петруше, замуррчательных отношениях и необычном пациенте, который очень во многом поможет Петре, в том числе, принять себя, свои способности и никогда не расставаться с любимой... Дело было 31 декабря.
Кто как встречал праздники,Петра же с Марлой с удовольствием отметили Рождество совместно в квартире Петры, угощаясь разными вкусностями, наряжая елку и даже не одну, предвкушая первую совместную встречу Нового года. Словом, Марла прочно обосновалась на жилплощади Петруши, потому что свою квартиру считала маленькой, неуютной, а на деле просто донельзя захламленной, и несколько опасной, ведь в нее вполне могло нагрянуть семейство Эвансов, и, что самое страшное, не только их. Посему спокойное семейное празднество должно было пройти на другой территории, на которую были пронесены не только подарки, но и половина пожитков Марлы, так что хозяйка квартиры уже подозревала скорое сожительство, что ее вполне радовало. И все бы ничего, романтические вечера, подарки, пирожные и пироги из ближайшей пекарни, просмотр любимых фильмов, словом, идиллия, да вот все это в миг обратилось в прах, благодаря одному-единственному телефонному звонку. Петра, работая на пол ставки в психиатрической лечебнице им. Дина Винчестера, собиралась выйти на полный рабочий день, благо учеба позволяла, да и работа психолога не так трудна, как психиатра. Однако лечебница имела дурную славу, что персонал не привлекало, так что на всю больницу, а было в ней 120 мест, имелись лишь два психиатра-пенсионера, один не вполне адекватный психолог, да пол дюжины младшего медицинского персонала, отобранного из тех же притонов, что пациенты лечебницы. Странное место для юной девушки с хорошим образованием, но невероятным образом Петруше очень нравилось подрабатывать в этой мрачной больничке, наверное, от того, что и пациенты в ней были смирные, уж слишком много ходило легенд о многочисленных призраках и подвальных монстрах. Петра же была девушкой храброй, да и не самой обычной, так что за два года подработки так и не встретила ни одного приведения. Скажу по секрету, что она их встречала, и не раз, причем не всегда это были тихие неупокоенные души, среди них были и те, что превратились в боггартов, однако ни один боггарт не устоит перед темной энергией, для которой призраки, будучи энергетическими сгустками, были лучшим лакомством. Так, сама не замечая, Петра избавила лечебницу почти от всех монстров, лишь самые сильные затаились, выжидая...
Так вот, в тот тихий предновогодний вечер зазвонил телефон, и на другом конце провода был никто иной, как главный врач лечебницы - доктор Уильямс, который страстно желал встретить праздник в кругу семьи, как и часть его сотрудников, потому просил Петру выйти на дежурство в новогоднюю ночь. Эта возможность, конечно, не обсуждалась, девушка много лет встречала праздники одна, и вот сейчас, когда у нее впервые за много лет появился родной человек, ее просили все бросить и отправится на работу, которая даже не была оформлена официально. Но долгие уговоры, обещания трудоустройства, хорошего оклада, всевозможных доплат, и искренняя просьба на благо пациентов возымели действие, и Петре пришлось согласиться. Марла все поняла уже по лицу подруги, здесь не требовалось объяснений и извинений, ведь она уже достаточно хорошо знала Петру и понимала, что расспросы, уговоры или недовольство только расстроят их обеих и никак не повлияют на принятое решение.
Поэтому 31 декабря был праздничный завтрак и вручение оставшихся подарков, девчонки берегли самое интересное на последний день года - Марла отдала большой праздничный пакет, причем весьма весомый, а Петра в ответ - сверток, хрустящий бумагой с веселыми оленями. Немного смущаясь, Петра заглянула в пакет, чтобы увидеть свою давнюю мечту - небольшой чемоданчик, похожий на те, с которыми ходят врачи, однако этот был дамским: нежнейшей кожи и цвета топленого молока, словом, идеальный портфель для похода на работу, в который вместятся и все бумаги, планшетный компьютер и необходимые мелочи да маленькую коробочку, в которой лежали две подвески - черная и белая овечки, символы наступающего года для них двоих. Марла же в это время, не церемонясь, разорвала блестящую упаковку, чтобы обнаружить мягкий синий кардиган ручной работы.
Наполненная приятными эмоциями с новым чемоданом и белой овечкой на груди Петра отправилась на свое первое ночное дежурство. В пять часов, как и требуется по графику, девушка отметилась в журнале персонала, распрощалась с доктором Уильямсом, получив необходимые рекомендации; поступила под управление старой и вредной психиаторше доктору Лизе Крок и отправилась в общий для психиатров и психологов кабинет. Здесь, как будто застыло время: это обшитое деревянными панелями помещение с его каменным камином, тяжелыми разномастными столами и кипами пожелтевших бумаг, напоминало те времена, когда пациентов лечили морфием и героином, обливаниями ледяной водой, электрошоком и прочими малоприятными процедурами. К счастью, это было лишь напоминанием, в наше время здесь были совсем иные порядки.
Петре назначили для обхода всего несколько особо тяжелых пациентов, которым нужно не столько лечение, сколько задушевная беседа и красивая девушка перед глазами. Она быстро просмотрела папки: пара истериков, старый Наполеон, Иуда и новенький, с утра поступивший суицидник. Просмотрев карту, Петра быстро растеряла новогоднее настроение: Маколэю Понду было всего 20 лет, а карта уже переполнена попытками суицида, героиновой зависимостью, передозами и прочей радостью жизни. Совсем юный еще мальчик, и не в приличной клинике, под опекой родителей, а в старой, незаметной и всеми забытой лечебнице, где и люди были такими же.
- Доктор Крок, смотрю, у нас новый пациент, откуда перевели? - спросила Петра.
- Тебе что, недостаточно того, что есть в карте? Ты думаешь, я помню? - получила ответ.
- Я, по-моему, задала корректный вопрос о том, что не отражено в документах. Видимо потому, что в карту вложили не все, - девушка покосилась на стопку бумаг на столе зама главврача.
Доктор Крок посмотрела на юную психологичку с видимым отвращением, сопряженным с желанием высказать этой выскочке все, что она о ней думает. Но доктору пришлось лишь глубоко вздохнуть и идти рыться в документах, в конце-концов, Освин-Освальд была права, именно Крок следила за полнотой карт и именно ей так не хотелось заниматься этим в новый год. Тем временем Петра пересмотрела свои бумаги с тестами: отобрала несколько, чисто формальных, для старых знакомых, и задумалась, что же делать с новым пациентом. Чувствовалось ей, что он вряд ли захочет разговаривать.
Задумавшись на пару минут, девушка едва не получила по длинному носику свернутыми в трубку бумагами, которыми потрясала ее наставница. Выдохнув, Петра забрала листки и занялась их изучением. Теперь все вставало на свои места: от Понда отказались при рождении, и фамилию он получил от названия первого приюта, из которого сбежал в десять лет, потом шли еще названия приютов по всему Лондону, побеги, снова приюты, приводы в полицию за кражи и подозрении в занятии проституцией, снова приют, затем после шестнадцати названия больниц, лечебниц и домов реабилитации. Насыщенная и тяжелая биография.Сказать честно,Петра уже побаивалась идти к этому юноше и думала схитрить, как заметила одну мелочь - 31 декабря его день рождения.
Побросав бумаги в чемоданчик, Петра надела халат и отправилась к пациентам через едва освященные коридоры.
Первая Шеннон Присс - классическая истеричка, а в целом вполне приятная пожилая дама, сговорчивая, выполняющая все указания, изредка устраивающая приступы, больше для того, чтобы ее не выписали, и радующаяся как ребенок, когда удается уговорить врачей или персонал сыграть в покер на интерес.
Затем, товарищ Наполеон, который не торт, и даже, по сути, и не Наполеон, а некий генерал конных войск, с юношества обитающий в психиатрических лечебницах. Его было просто приятно послушать, потому что такие многолетние расстройства, плотно укоренившиеся в структуре личности, не лечатся абсолютно. А о породах лошадей узнать интересно.
Следующая палата пустовала, но Петра сверилась со списком, чтобы ничего не упустить, и увидела, что именно здесь нашел пристанище мистер Понд. Волнение и непонятный страх, ранее ее не преследовавший, поселились в душе, когда пару раз, чисто ради соблюдения приличий, стукнув, Петра вошла в палату.
- Добрый вечер, я доктор Петра Освин-Освальд, штатный психолог психиатрической клиники имени Дина Винчестера, можете называть меня доктор Освальд, - на одном дыхании выпалила Петра. Считается, что подчеркнуто официальные, стандартизированные фразы успокаивают больных. Что же, не знаю, как больных, но вот Петру они успокаивали очень.
Юноша, лежавший на больничной койке, оторвался от созерцания зарешеченного окна и перевел взгляд чуть затуманенных зеленых глаз на доктора Освальд. У девушки болезненно екнуло сердце: мальчик был совсем молоденький, блондинистый, почти прозрачный, тонкий, совершенно не похожий на завсегдатая притонов и прочих дурных мест. Слишком светлый для наркотиков, суицида и этого пахнущего безумием места. Сглотнув ком в горле, Петра приблизилась, стараясь удержать отчуждение на лице.
- Мистер Понд, необходимо провести несколько стандартных тестов.
Он не ответил, только всматривался в девушку с едва заметным интересом. А Петра смотрела на него и не могла начать: зеленые, светлые, цвета белого чая глаза, припухлые губы, светлая челка закрывает пол лица, синяки на лице, шее, ключицах, бинты в несколько слоев укрывают руки от запястьев до локтей. Девушка смотрела и в голове не было профессиональных вопросов, хотелось, смотря в эти глаза, просто спросить...
- Почему ты хочешь жить? - вопрос соскользнул с языка непреднамеренно, и Петра едва не чертыхнулась. В голове большими буквами воссияла мысль - "я никогда не стану хорошим психологом, ведь я дура".
- Мне задавали много вопросов, - неожиданно ответил Понд, - но вот такого никогда...
- Прошу прощения, - вякнула девушка, стараясь не покраснеть.
Повисло напряженное молчание. Но, к сожалению, Петра не из тех девушек, что могут сдержаться, едва заговорив, поэтому, решив, что хуже уже не будет, она продолжила:
- Я видела ваше дело. И это не первая попытка покончить с собой. Если бы вы этого действительно хотели, то получилось бы с первого раза. Значит вы хотите жить, есть что-то, что вас держит. На этом стоит сконцентрироваться...
- Я хочу жить. Но не могу. И еще я хочу, чтобы меня, наконец, вылечили, и все это прекратилось.
- Что вас беспокоит?
Он взглянул снисходительно:
- Дело почитайте, у меня шизофрения.
- Я знаю диагноз и методики лечения. Но что вас беспокоит, опишите.
- О, вы не хотите этого знать, - парень усмехнулся.
- И все же.
Парень умолк. Все же, то, что ему видилось и чудилось было слишком жутким и очень реальным, что только убеждало его в наличие болезни. Но он совершенно точно не хотел грузить всеми этими ужасами такую юную девушку в канун Нового года.
- Галлюцинации, в том числи осязательные, и всякое такое, как обычно при шизофрении.
- Складывается ощущение, - хмыкнула Петра. - что вы хотите себя убедить в том, что у вас эта самая болезнь...
Лэй едва заметно вздрогнул, и девушка поняла, что на правильном пути.
- Расскажите, что именно вы видите. К сожалению, не все можно списать на болезнь.
Но парень молчал. Так она и просидела в тишине подле него все отведенные на прием полчаса, не зная, что сказать, потому что где-то внутри понимала, что все отнюдь не так просто. Но поверить в это было слишком странно. Уже уходя, она смогла обронить:
- В реальности все не так, как на самом деле, мистер Понд. И не бойтесь, чем бы это ни было, главное - принять. Тогда есть возможность разобраться. А я попытаюсь помочь.
Он не ответил. Лишь на пороге ее застигла фраза:
- Спасибо, доктор Освальд...
Петра остановилась, желая сказать, но понимая, что это совсем не уместно...
- С Днем Рождения, мистер Понд. - промямлила Петра, но потом более уверенным голосом произнесла. - Новый год жизни дает и новые возможности. Я уверена...
- Приятно, когда хоть кто-то уверен.
Петра кивнула больше самой себе.
- Все разрешится: так или иначе...
Лэй в ответ лишь саркастично хмыкнул.
- И я уверена, что положительным образом.
Остаток дежурства девушка провела изучая личное дело Понда, данные об особенностях шизофрении и ее лечения...и совсем немножко информацию о некромантии.
Кабы я знала, что этот молд может быть настолько красивым, сделала бы другого персонажа :с Но, уж что есть. Невероятно легкая и живая девушка, подле которой даже в зачарованной оранжерее колдовской ветер)
Хм, перечитать летом "Гарри Поттера" и набить черную метку =/ Неплохой вариант развития событий. Но жить с дедом, когда мать выгонит меня из дома после свершения означенных событий - совсем не вариант. Но эту мысль надо обдумать.
Весь вечер смотрю то на экран монитора с дипломом, который надо наконец дописать, а то лишь пары страниц не хватает, то на Гражданский кодекс в тысячу с лихуем листов, то на зубодробительный учебник Матузова Малко по Теории государства и права. И чем больше смотрю, тем больше хочется наложить на себя руки, потому что смотрю на вещи объективно и называя их своими именами, должна сказать, что это счастье я никаким макаром не выучу. Хотя бы потому, что с сосредоточнием внимания у меня немалые проблемы - 5-7 листов и я выпадаю из реальности и приходится отвлекаться, иначе я совершенно не понимаю, что читаю. При всем при этом, интуиция и знаки говорят о том, что проблем и неприятностей с госами не будет. Но логика говорит о том, что есть сотни тысяч вопросов, которые мне зададут и я не отвечу. Или буду "плавать", потому что знать все в подробностях нереально. Но я же Макс, только логика, только хардкор, та что я уверена в том, что я недостаточно умна, чтобы сдать экзамен. Но это так, личностное. Учитывая, каким "звездам" выдают дипломы... Но это говорит отнюдь не о моем уровне знаний, это говорит о прогнивании системы образования. Я бы себе диплом не дала. Да. Да, диплом дала 2-3 людям с моего курса, и то не факт. И нет, я не успокоюсь, я буду страдать, потому что я упертый овен, я знаю лучше х) Минутка страданий окончилась, возвращаюсь к корпорациям.